Храм Тихвинской иконы Божией Матери в Алексеевском - Тихвинский храм в Алексеевском

Иверская икона Божией Матери

20.10.2016
Четверг

От святыя иконы Твоея,/ о Владычице Богородице,/ исцеления и цельбы подаются обильно/ с верою и любовию приходящим к ней./ Тако и мою немощь посети,/ и душу мою помилуй, Благая,// и тело исцели благодатию Твоею, Пречистая

Тропарь, гл. 1

Аще и в море ввержена бысть святая икона Твоя, Богородице,/ от вдовицы, не могущия спасти сию от врагов,/ но явилася есть хранительница Афона/ и вратарница обители Иверския, враги устрашающая/ и в православней Российстей стране// чтущия Тя от всех бед и напастей избавляющая

Кондак, гл. 8

Дорогие братья и сестры!

13 (26) октября Русская Православная Церковь торжественно чтит образ Пречистой и Преблагословенной, Славной Владычицы Нашей Богородицы и приснодевы Марии «Иверская» (греч.: Πορταΐτισσα — Портаитисса («Вратарница», «Привратница»)).

«Иверская» Божия Матерь принадлежит к иконописному типу Одигитрия и пользуется особым почитанием на Святой Руси. В этот день в 1648 г. список с афонского образа был торжественно встречен в Москве и перенесен в Новодевичий монастырь, где пребывал на протяжении трех с половиной столетий до его закрытия в 1922 г. В последующие годы икона хранилась в фондах Государственного исторического музея и лишь в мае 2012 г. была возвращена Церкви.

История создания списка с образа «Иверской» Божией Матери восходит к первым годам царствования Алексея Михайловича Романова (1645-1676), когда в Москву за сбором пожертвований на обители Святой Горы прибыл игумен Афонского Иверского монастыря архимандрит Пахомий. Наслышанный о чудотворной Иверской иконе архимандрит Московского Новоспасского монастыря Никон (будущий Патриарх) обратился с просьбой даровать святыню Московскому царству. В ответ гость обещал сделать для российского государя точный её список. Уже через год список был доставлен в Москву вместе с грамотами царю Алексею Михайловичу. Навстречу образу Богоматери к Воскресенским воротам Китай-города вышла торжественная процессия во главе с государем и Патриархом, духовенство, бояре и множество народа.

В 1656 г. стараниями Патриарха Никона с Афона был доставлен второй список Вратарницы — для Валдайского Иверского монастыря. В 1669 г. в Москве у Воскресенских ворот Китай-города появилась Иверская часовня, куда по царскому повелению был помещен третий список Вратарницы, сделанный уже в Москве с афонского образа из Новодевичьего монастыря, но большего размера. Позже, когда почитание святыни в народе стало повсеместным, каждый, кто приезжал в Москву, прежде всего, шел поклониться Иверской иконе. Даже сложилась пословица: «Кто „Матушку“ не видал — тот в Москве не бывал».

Кондратьев И.К. в книге «Седая старина Москвы. Исторический обзор и полный указатель ея достопамятностей» (1893 г.) пишет: «Главнейшей достопамятностью и бесценным украшением Воскресенских ворот является, несомненно, чудотворная икона Иверской Божьей Матери… Редкий приходящий в город не зайдет в часовню для поклонения святой иконе. Отправляется ли кто в дорогу, приезжает ли в Москву, приступает ли к важному делу — всякий считает священной обязанностью просить благословения у Заступницы рода христианского. В скорби, в беде — каждый москвич молит о Её заступничестве, в радости — он спешит благодарить Заступницу. Все болящие, терпящие разные неправды и напасти призывают святыню в свои дома для молитвословия, для освящения жилищ своих и для уврачевания недугов».

Благодаря Иверской часовне укрепился обычай вступать на Красную площадь и в Кремль через Воскресенские ворота. Ему следовали, приезжая в Москву на коронацию, все императоры, вплоть до императора Николая II.

В страшный период богоборчества Иверскую часовню разобрали (1929 г.). В 1931 г. снесли и Воскресенские ворота. В середине 90-х гг. прошлого столетия Воскресенские ворота и Иверская часовня были восстановлены. Подчеркнем, что даже в период кровавых гонений на Церковь поклонение Иверской иконе продолжалось и после октябрьского переворота, вплоть до закрытия и сноса святыни. Английский писатель-фантаст Герберт Уэллс в своей книге-воспоминаний «Россия во мгле» свидетельствует: «…Особенной популярностью пользуется знаменитая часовня чудотворной Иверской Божьей Матери возле Спасских ворот; многие крестьянки, не сумевшие пробраться внутрь, целуют её каменные стены».

Поэтесса Марина Цветаева называла Иверскую святыню «червонным иверским сердцем» Москвы:

А вон за тою дверцей,

Куда народ валит,

Там Иверское сердце,

Червонное, горит.

И льется «Аллилуйя»

На смуглые поля.

Я в грудь тебя целую,

Московская земля

1916 г.

Осип Мандельштам вторит:

На розвальнях, уложенных соломой,

Едва прикрытые рогожей роковой,

От Воробьёвых гор до церковки знакомой

Мы ехали огромною Москвой

1916 г.

Поэт серебряного века Борис Садовский в стихотворении «У Иверской» писал:

Светлая тайна под древнею сению

В кротком величии облака темного.

Внемли, Пречистая Дева, молению,

Пламенной скорби скитальца бездомного.

В жарких слезах я припал у подножия

Трона земного Небесной Царицы.

Дева Мария, Избранница Божия,

Душу мою изведи из темницы.

Многие русские писатели в своих книгах упоминают Иверскую часовню: И.А. Бунин («Воспоминания», «Чистый понедельник»); И.С. Шмелёв («Богомолье»); А.И. Солженицын («Красное колесо»). В романе Л.Н. Толстого «Война и мир» Пьер Безухов «…как только он увидал — проехал по городу — эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, увидал эту площадь Кремлевскую с незаезженным снегом…, — он почувствовал себя дома, в тихом пристанище».

По свидетельству книгоиздателя И.Д. Сытина, Антон Павлович Чехов, приезжая в Москву, всегда останавливался в гостинице «Большая Московская» в номере пять, который выходил окнами на Иверскую часовню. В ночной тишине он часто подолгу смотрел на толпу народа, стекавшуюся к часовне в полночь, к общему молебну Богоматери. Не случайно, что в романе «Палата номер 6» уставшего от работы доктора Андрея Ефимовича повезли на отдых в Москву, где первым делом отвели поклониться Иверской иконе.

Александр Вертинский в книге «Дорогой длинною» писал: «Религиозным центром Москвы была Иверская. В маленькой часовне у Красной площади стояла её икона, озаряемая сотнями свечей, которые ставили верующие. Икона сверкала бриллиантами, изумрудами и рубинами, которые жертвовали исцелённые от тех или иных недугов и горестей, невзгод и страданий. С неё начиналось все. Ни один приезжий купец не начинал дела, не поклонившись Иверской. Там всегда было жарко и душно. Мы тоже иногда несли свои скромные дары иконе. Я помню, как перед большими событиями, экзаменами, например, или в ожидании денег от родителей я и мои друзья шли к Иверской и ставили свечи или покупали белые розы на длинных стеблях и вставляли их в подсвечники».

Иверская икона практически ни когда не покидала пределов Первопрестольной. Однако существует предание, что доставленный с Афона в 1648 г. список был украден Наполеоном и чудесным образом его отыскали в Париже русские эмигранты. Об этом в своих воспоминаниях свидетельствует монахиня Силуана (Соболева Н.А.) (+1980):

В 1930 г. один из православных увидел в парижской антикварной лавке икону Иверской Божией Матери, похожую на ту, которая была вывезена наполеоновскими войсками в 1812 г. Цена образа была чрезвычайно высокая — 25 000 франков. Стали искать деньги для ее выкупа и нашли часть суммы в качестве задатка. Икону забрали и стали собирать средства на её окончательную покупку. Однако их собрать не удалось и святыня вновь оказалась выставленной на продажу. К решению проблемы подключился владыка Вениамин (Федченков), которому удалось забрать икону под «честное слово» выплатить её полную стоимость в течение некоторого времени. «Однако мысль „где взять деньги?“ неотступно преследовала его.

Всю ночь епископ Вениамин не мог успокоиться. Владыка горячо молился о вразумлении, и в тонком сне ему явилась Сама Божия Матерь, сказав: „Как ты можешь сомневаться?“. На следующий день за богослужением во время евхаристического канона он обратился ко Господу с мольбой о помощи в приобретении иконы и вдруг услышал внутренним слухом: „Где твоя вера?“. На сердце владыки стало спокойно, пришла уверенность, что икона останется в храме». После этого епископ Вениамин произнес вдохновенную проповедь, в которой говорил о важности Иверской иконы в истории России и благодатной помощи, подаваемой по молитвам к Божией Матери верующим. Был назначен сбор средств для выкупа святыни. Деньги клали все, и многие приносили последнее, что имели.

Одна пожилая женщина «…принесла довольно крупную сумму: долгие годы она откладывала свое жалование „на похороны“, и вот, услышав о чудотворной иконе, она пожертвовала все накопленные деньги, решив, что уже как-нибудь её похоронят (Необходимо сказать несколько слов о том, что похороны её явились свидетельством того, как Божия Матерь почтила её. Для погребения отвели лучшее место, которое было доступно русским в Париже. После отпевания в Трехсвятительском храме тысячи русских людей пошли провожать её в последний путь. Когда гроб с телом усопшей опустили в могилу, каждый из провожавших снял с груди мешочек с хранившейся там святыней — русской землей и бросил горсть её в могилу. Людей было так много, что весь гроб покрылся родной землей).

Эта жертва стала основной, к ней прибавились пожертвования других прихожан. Эмигранты бедствовали, голодали, но многие отказывались даже от необходимого и вносили свою лепту». К сожалению, собранных средств все равно оказалось недостаточно. «И тогда епископ Вениамин разослал письма своим близким в разные города Франции с просьбой ссудить его квартирными деньгами, которые каждый из них откладывал в течение трех месяцев (плата вносилась на три месяца вперед, а просрочка грозила выселением).

Квартирные деньги были для русских эмигрантов неприкосновенными — и вот их-то попросил владыка, обещая вернуть в нужный срок. Замечательно, что никто не ответил отказом и никого из тех, кто прислал деньги, не согнали с квартиры. К указанному сроку необходимая сумма задатка была собрана. Владыка сам отдал деньги антиквару, который был поражен, что деньги удалось собрать. Это было явным чудом Божиим». С течение времени была собрана нужная сумма и икона благополучно была выкуплена, в который раз став свидетельством милости Божией к верующим людям.